Тяжесть сияния - Страница 15

И какая же из них приложила руку к гибели господина Аглаева?

Федор ткнулся курсором в комментарии.

Тень первая: Зарница. Приблизительное время существования — 200–230 лет. Унисекс. Отличается крайней жестокостью, склонностью к применению огня, патологической тягой к геноциду. Заклинания до 7 уровня включительно. Использует наработки нескольких разновидностей магических школ, в том числе редких. Возможны сложные комбинации и использование таймеров.

Тень вторая: Вспышка. Существование — 330–350 лет. Унисекс. Хладнокровна и изворотлива, любит действовать в команде (см. известные пособники). Максимальный известный магический уровень — 6. Использует и успешно проводит сложные комби. Специалистка по вымершим магическим школам.

Третья Тень: Сияние. Рождение — 1530, Италия. Гетероидальный тип. Известные особенности: работа в команде (см. известные пособники), крайняя жестокость, садизм, использование изощренных пыток. Максимальный уровень — 6. Комби, таймеры, специалистка по забытым или мало изученным заклинаниям. Примечание: лично ответственна за гибель двух (!) охотников.

У Федора отвисла челюсть. Он перечитал примечание еще раз. ДВУХ?! Как такое вообще возможно?!

Вот уж, воистину, одна другой краше.

Едва он успел отправить фото расплющенной машины и краткую справку из каталога на печать, как зазвонил внутренний телефон.

— Маркин, — поднял трубку Федор.

— Что стряслось, Федя? — шеф ближе к вечеру обычно бывал благодушен.

— Оранжевый цвет у нас в сводке, Николай Сергеевич, — доложил Федор. — По таблице получается — активная Тень.

— Ну и что?

— Из особо опасных, — пояснил Федор.

— Их всего — двенадцать, — усомнился шеф. — Пятерых мы уже успешно ликвидировали.

— Значит, это — шестая, Николай Сергеевич.

Шеф выругался в полголоса.

— Ладно, — вздохнул он. — Поднимайся ко мне с материалами.

2

Шеф встретил его в совсем уже не благодушном настроении.

Он курил и нервно мерил кабинет шагами. Впрочем, мерить было что. Кабинет Николая Сергеевича был огромным как полигон.

На скорую руку сформированную Федором папочку, шеф пролистал быстро и внимательно.

— Ты садись пока, — кивнул он Федору, поднимая взгляд от бумаг. — Кури, если хочешь.

— Так, бросил я, Николай Сергеевич, — сообщил Федор.

— Ага, — кивнул шеф, погруженный в изучение.

Через пару минут он закрыл папку и, поиграв пальцами на столе, смерил Федора взглядом.

— Значит, возможны варианты? — спросил шеф. Риторически спросил.

— Один другого краше, — не поняв этого, кивнул Федор. Перед шефом он робел. Только в своих мечтаниях Федор мог зайти к нему в кабинет и треснуть кулаком по столу. — А последняя Тень, Николай Сергеевич, так вообще, ведь двух охотников устранила, — он прочистил горло и добавил:

— Лично.

— Эту-то дамочку я помню, — задумчиво произнес шеф. — Лютая сволочь. А вот остальных — нет. Не довелось как-то встретиться.

— Может, оно и к счастью? — заметил Федор.

Николай Сергеевич поднялся и, обогнув стол, остановился у книжного шкафа. Несколько долгих минут Федор рассматривал его сгорбленную спину. Без размышлений и выводов, просто ожидая. Ведь не просто же так умудренный опытом ответственный руководитель снисходит до общения со стажером, срок трудовой деятельности у которого — всего каких-то четыре месяца. Может быть, вот он, шанс?! Может сейчас он повернется и скажет:

— Молодец, Федя. За проявленное усердие перевожу тебя в помощника Наблюдателя.

Может быть, сейчас прервется порочный четырехмесячный круг?

Но Николай Сергеич сказал совсем другое. Так огорошить мог только он.

— Ты поедешь к Шершню, — внезапно обрадовал шеф. — Сегодня же.

Федя растерялся. Настолько крутого поворота в своей судьбе он никак ожидать не мог.

Шершень числился официальным убийцей.

Этого профессионального охотника на ведьм Федор видел в Управлении всего пару раз. Отличался тот высоким ростом, крепким телосложением и изуродованной правой половиной лица. О количестве трупов врага за его плечами и фантастической нетерпимости Шершня ходили легенды. Судя по всему, людей он ненавидел похлеще объектов своей нескончаемой охоты.

Странно, вспомнил вдруг Федор, но Раечка из секретариата находила Шершня красивым. Пару раз он слышал краем уха ее сопливые романтические мечтания об этом суровом и жестоком человеке, рассказанные в кругу подруг.

Впрочем, о человеке ли?

Этого никто в Управлении толком не знал.

— Почему я? — растерялся Федор. — На мне отдел висит, да и…

— Потому, — отрезал шеф. — Миронов в отпуске, а Сергеева в декрете.

Федор хотел на пляж, а совсем не к Шершню.

— Так, давайте, Раечку пошлем, — предложил он.

Шеф издал горловой звук, напоминающий рык голодного тигра.

— Пропуск себе выпиши, — словно не заметив поступившего предложения, сказал он. — И будь с ним поосторожнее.

— В смысле? — насторожился Федор.

— В прямом. У него иногда ум за разум заскакивает. Может и приложить, если попадешься под горячую руку.

— А позвонить ему нельзя? — испугался Федор.

— А у него нет телефона, — нахмурился шеф. — Или, по крайней мере, мне он неизвестен. Есть только пейджер.

— Вот как…

— Ты через сколько на Юго-Западе сможешь быть? — поднял шеф телефонную трубку.

— Минут через тридцать, — промямлил Федор и не выдержал:

— Да кто этот Шершень вообще такой?!

Николай Сергеевич продиктовал оператору сообщение, положил телефон и оглядел Федора с ног до головы.